Галерея terijoki.spb.ru  

Начало / Исторические фото / Города и поселки Карельского перешейка / Волость Уусикиркко / Деревни у озера Ваммельярви / Ваммельярви (Айриккала, Мюттюниеми) / Дача Ю. Ф. Крангальса 24

Владелец дачи - аптекарь Юлий Федорович Крангальс. Он владел участком с 1898 года и как минимум до 1917 г.

"Юлий Федорович Крангальс родился 10 октября 1849 г. в Кронштадте, где его отец, провизор, был управляющим аптекой Мариинского морского госпиталя. Первоначальное образование Юлий Крангальс получил в частном учебном заведении, а затем учился и окончил шесть классов в Кронштадтской классической гимназии. С таким солидным школьным багажом Крангальс поступил в 1864 г. в ученичество в аптеку Штоппенгагена в Туле. Отбыв положенный трехлетний ученический стаж, сдал экзамен на звание аптекарского помощника при Юрьевском университете (1868) и вернулся в столицу. Помощничество Юлий Крангальс отбывал в петербургских аптеках Вестберга и Гаммермана, а в январе 1871 г. стал слушателем Юрьевского университета, записавшись на курс фармнаук. В марте 1873 г. он завершил свое профессиональное образование и в звании провизора возвратился на родину. В Петербурге Юлий Федорович послужил в аптеках Шамбахера, Торрея, Шютцера и, наконец, Иордана. После короткой аренды последней, в 1876 г., Юлий Крангальс приобрел ее в собственность и оставался владельцем до самой смерти. Кроме того, в 1915 г. он стал одним из директоров Российского общества торговли аптекарскими товарами.
В феврале 1877 г. Крангальс был принят в СПбФО. Уже через два года товарищи избрали Юлия Федоровича в правление Общества, где Крангальс работал до самой своей кончины. К. Креслинг, 25 лет проработавший вместе с Крангальсом в правлении СПбФО и считавший себя другом Юлия Федоровича, отмечал его умение расположить к себе любого собеседника, найти компромисс в самых затруднительных ситуациях. «Да послужит скромность его характера и преданность Обществу и сословию примером беззаветного служения нашему общему делу!» — писал Креслинг в некрологе предпоследнего директора СПбФО.
Даже коротенькие заметки в память аптекарей за подписью служащих аптек — не частое явление в журнале СПбФО, Крангальс же заслужил большую статью от «группы старых служащих Введенской аптеки». По мнению этих фармацевтов, в лице их патрона фармсословие утратило редкого для начала ХХ в. аптекаря, профессионала с большой буквы, уважаемого публикой, коллегами и подчиненными, но при этом скромного, в высшей степени доброго, благородного и справедливого принципала. Крангальс оставался «представителем старой школы фармацевтов, душой преданных своему делу и свято исполнявших свой долг перед сословием». Идею этого долга Крангальс всегда проповедовал среди своих коллег. Российская аптека к тому времени практически утратила свой прежний облик и превратилась в чисто коммерческое предприятие, деятельность которого нередко шла в разрез с собственно назначением аптеки. Юлий Федорович же оставался до конца верным своему долгу, «ставя коммерческую сторону своего дела на задний план», сожалел об искажении сути аптеки, унижающем достоинство фармкорпорации. Об этом долге г-н председатель СПбФО напомнил и своему сыну — провизору Рудольфу Крангальсу, вручая ему на своем последнем заседании диплом члена Общества.
Всякий, близко знавший Крангальса, видел в нем бессребреника. Много энергии и сил Юлий Федорович потратил на плодотворную работу не только на пользу фармацевтического сословия, но и в общественных учреждениях. В какой бы области жизни Крангальс не «утилизировал» свой труд, везде он отдавался ему полностью. Юлий Федорович был одним из основателей Общества студентов-фармацевтов Юрьевского университета, с 1894 г. состоял членом Совета евангелическо-лютеранской церкви св. Марии (находилась на углу Кронверкской и Сытнинской ул.). С 1895 г. Крангальс входил в состав Медико-филантропического комитета Императорского человеколюбивого общества (МФК ИЧО). Служба, в т.ч. безвозмездная, в этом благотворительном учреждении давала права и преимуще­ства казенной службы, так что к 1917 г. Юлий Федорович имел уже чин статского советника.
Венцом последней, предсмертной, работы Юлия Крангальса на пользу народного блага стала организация лазаретов для раненых воинов Петроградского фармацевтического и евангелического обществ. Щедрой благотворительностью Крангальса пользовались детские приюты, семьи участ­ников Первой мировой войны, получая из его аптеки бесплатные лекарства. Свою благотворительность Юлий Федорович «творил тихо и скромно».
Среди своих служащих он пользовался редкой любовью, уважением и горячей преданностью. Юлий Федорович всегда был чуток ко всем их нуждам, не был чужд не только профессиональным, но и личным интересам подчиненных. Он был отзывчив, умел дать толковый совет, принимал близкое участие в их проблемах самого разного свой­ства: в вопросах приобретения собственности, поддерживал материально, рекомендовал на разные должности. По словам служащих Введенской аптеки, она представляла собой тот тип старой российской, а точнее — рус­ско-немецкой, аптеки, сотрудники и владелец которой были единой семьей.
Неудивительно, что все искренне сожалели, когда на торжествах по случаю 100-летия Введенской аптеки и 40-летнего юбилея со дня вступления Крангальсом во владение Юлий Федорович из-за болезни не мог принимать торжественные поздравления. Кстати, свой новый век Введенская аптека встретила на новом месте — прежде она размещалась в доме № 32 по Большому пр. Петербургской стороны (на углу с Рыбацкой ул.). Переезд Введенской аптеки был явно вынужденным. Владелец участка решил возвести здесь новое здание. В результате аптека Крангальса обосновалась напротив — в доме № 27, на углу Введенской ул. Интересно, что «исторический» дом под № 32 был снесен в советское время. Ныне там стоит монументальное здание в стиле сталинского ампира, но и в этом доме до недавнего времени работала аптека, с советских времен имевшая № 49.
Мария Кунките." (Источник)

Современные фотографии: BonchBruevich, К. Отраднов