Статья, опубликованная в газете "Нью Йорк Таймс" ("The New-York Times"), в подробностях описывает попытку покушения на жизнь графа Витте и убийство бывшего депутата Государственной думы Герценштейна в Терийоки.

Публикуется в переводе с текста оригинала.
© The New-York Times, сентябрь 1909 г.
Герман Бернстейн.

Убийство двух членов Государственной Думы и что может последовать за возможными свидетельствами графа Витте.

Граф С. Ю. Витте

Это драматическое заявление было сделал мне Граф Сергей Витте, бывший премьер-министр России, когда я посетил его в С.-Петербурге во время моей недавней поездки по России. Граф Витте поднялся и подошел к окну своего кабинета, посматривая на Каменностровский Проспект.

"Вы видите людей на противоположной стороне улицы?" - продолжил он. "Я не знаю, являются ли они членами Союза Русского Народа [в тексте – Союза Настоящих Русских] или Черной Сотни, или поставлены здесь секретной полицией. Я не могу сказать Вам, какая организация непрерывно следит за мной, но я знаю, что за мной следят и каждый мой шаг фиксируется. Когда я был Премьер-Министром, я прогуливался пешком или проезжал на своем автомобиле совершенно открыто по улицам С.-Петербурга. Я не боялся. Я верю, что Бог хранил мою жизнь все эти захватывающие годы, когда ничья жизнь не была в безопасности в России."

В тот день, когда Граф Витте сделал это заявление С.-Петербургские газеты опубликовали пространные выдержки из "Исповеди Террориста", в которой человек по имени Федоров, проживающий сейчас в Париже, рассказал как он, вместе с другим человеком по имени Казанцев, организовал покушение на Графа Витте, как он убил д-ра Иоллоса, известного русского редактора и члена Думы, и как он обнаружил позднее, что Казанцев обманул его, уговорив его убить не тех людей, и поэтому он убил Казанцева, которого он заманил в лес с конспиративными целями.

М. Я. Герценштейн

А. Н. Гурьев, который находился в доме Графа Витте в то время, когда там была обнаружена дьявольская машина, в описании этого происшествия заявил:
"В те дни, которые последовали за неудачной попыткой покушения на жизнь Графа Витте, идиотская легенда была придумана и распространена по всему С.-Петербургу о том, что Граф Витте сам организовал покушения на самого себя и что я был тем человеком, который разместил бомбы в его камине по его же требованию. Я не говорю о газетных клеветниках, но даже официальные круги какое-то время отказывались верить, что я обнаружил бомбы в доме Графа Витте."

"Вот как это случилось," - продолжал Гурьев, - "Я выполнял некоторую важную работы для Графа Витте. Я приходил к нему в дом каждый вечер и работал до поздней ночи. У меня была комната, которую до своего замужества занимала дочь Графа Витте. Эта комната на верхнем этаже, и она очень редко отапливалась, но, поскольку я работал там по вечерам, я распорядился протопить комнату до вечера."

"Случилось так, что я не приходил в дом Графа в течение трех или четырех дней. Когда я пришел снова и вошел в свою комнату, там было настолько холодно, что я не мог писать. Я позвонил в колокольчик и вызвал слугу разжечь камин, обнаружив, что дрова уже были там, и открыл заслонку."

"Я сидел в центре комнаты за круглым столом, заваленным бумагами,которые лежали передо мной. Внезапно я услышал, что слуга говорит что-то в пол-голоса".

"В чем дело?" - спросил я.
"Я не понимаю, кому было нужно засунуть веревку в камин" - ответил он.
"Я посмотрел в угол, где находился камин и увидел на полу длинную веревку, другой конец которой исчезал в камине. Затем он вытянул из камина нечто, что я сначала принял за кирпич."
"Барин!" - воскликнул слуга, "посмотрите, это коробка."
"Я подошел к печи. И, конечно, то, что слуга держал в руках, было не кирпичем, а коробкой, обернутой в тряпку. Сначала я подумал, что кто-из слуг украл серебро из дома и спрятал его в камине. Я попросил слугу принести мне ножницы и начал разрезать ткань, чтобы открыть коробку. Когда тряпка была снята, я увидел, что в углу коробки было отверстие, из которого торчала маленькая бутылка".

"Это бомба" - вскричал я в ужасе, "спускайтесь вниз и доложите Графу, что мы нашли бомбу в камине," - сказал я слуге. Тот стоял бледный и неподвижный.
"Я не смею доложить об этом его Светлости" - промямлил он.

"Тогда я сам спустился в кабине Графа Витте и рассказал ему о странной находке и о моем предположении". "Это точно бомба," - сказал я.
"Как могла бомба оказаться там?" - спокойно спросил Граф Витте.
"Я не знаю, но коробка выглядит очень подозрительно."
"Давайте поднимемся и посмотрим" - сказал Граф.
"Мы поднялись по лестнице. Оставаясь совершенно спокойным, Граф изучил коробку и согласился со мной, что это действительно бомба."
"Сообщили в полицию. Ожидая ее прибытия Граф Витте распорядился подать чай в ту комнату и его сервировали на круглом столе. Мы решили, что заговорщики должно быть полагали, что бомба взорвется от повышенной температуры, как только камин начнут растапливать. И, теперь подозревая, что подтвердилось позднее, что коробка содержит, помимо взрывчатки, также и часовой механизм, мы сидели там тихо, прямо рядом с адской машиной, думая о том, кто мог это сделать. У меня не было сомнений, что только реакционные организации могли организовать покушение на жизнь Графа Витте. Я изложил свои взгляды Графу. Позднее я изложил эти взгляды также властям и Прокурору. Но они не хотели поверить мне. Теперь каждому ясно, кто подстрекал Федорова убить Витте."

"Читая признания, сделанные Федоровым, я чувствовал, что он говорит правду. Все данные им детали соответствовали фактам. Я не могу представить, что Левые (Прогрессивные) организации могли бы поднять руку на Витте. Но если бы они хотели убить его, они бы организовали это по-другому."

"До того дня, когда бомба была обнаружена в доме Граф Витте, не было ничего легче в мире для заговорщиков войти в дом Графа Витте под предлогом того, чтобы получить какое-либо содействие от него. Меня всегда удивляло, что Граф Витте принимал лично людей, которых он до этого никогда не встречал даже по пустячному поводу. Бомбы были помещены в дымоход людьми, не знакомыми с расположением комнат. Жилые комнаты расположены в левой части дома, в то время как бомбы (на следующий день другая бомба была обнаружена в камине соседней комнаты) были размещены в правой стороне дома, где расположены гостиная и столовая".

"Но, в соответствии с признаниями Федорова, бомбы содержали столько взрывчатки, что разрушили бы пол-дома. Власти должны энергично заняться этим делом. Возможно, они преуспеют в обнаружении первоисточника, из которого Казанцев, человек, который подстрекал Федорова, получал свои инструкции."

"Граф Витте не обращал никакого внимания на то, насколько энергично власти расследуют этот случай, до тех пор депутат Келеповский не намекнул в Думе, что Граф сам разместил бомбы в своем доме; после этого Граф Витте жестко потребовал, чтобы власти расследовали этот случай до конца и опровергли идиотский вымысел."

Во время моего визита в дом Графа Витте он часами говорил со мной о различных важных вещах в искренней и простой манере, которая характерна для всех великих людей, и когда я спросил его о покушении на его жизнь и об убийстве Герценштейна и Иоллоса, он сделал заявление, процитированное во введении к этой статье, добавив, что он не свободен раскрыть все детали до того, как делр дойдет до суда. Он заявил, что потребовал от властей проведения полного расследования, но не может дать мне дополнительную информацию по этому случаю.

Я чрезвычайно стремился завладеть такой информацией поскольку я слышал из других источников, что показания Графа Витте, данные им Прокурору, представляли исключительную важность и интерес. В С.-Петербурге в целом верят, что власти сделают все возможное, чтобы замолчать этот случай, поскольку они понимают, что когда Федоров и другие замешанные в этом и других преступлениях будут преданы правосудию, они укажут на человека, который направлял и платил им за преступления – на д-ра Дубровина, главу Союза Русского Народа и фаворита Царя, и что Дубровин, будучи загнан в угол, может назвать имена людей в высших официальных сферах, которые давали ему свои инструкции.

После того как признания Федорова были опубликованы, Русское Правительство было вынуждено начать переговоры с Правительством Франции об экстрадиции Федорова. Но я знаю из самых надежных источников, что в то время как Русское Посольство во Франции передало Правительству Франции документ, перечисляющий причины, почему Федоров, признавшийся в убийстве д-ра Иоллоса и покушении на жизнь Графа Витте, должен быть экстрадирован, Русское Правительство в тоже самое время, по дипломатическим каналам, дало понять французским властям, что оно не особенно заинтересовано в этом случае. И Федоров не будет экстрадирован, чтобы сохранить д-ра Дубровина и высокопоставленных людей в российском чиновничестве, которые были заинтересованы в удалении Герценштейна, Иоллоса и Витте.

По возвращении из Турции я достал в Париже копию отчета об усилиях, с которыми Русское правительство запрашивало Правительство Франции об эктсрадиции Федорова.

В документе указывается:
"10 февраля 1909 года Магистрат, который проверял случай касательно выдачи обвиняемого Василия Дмитриевича Федорова, нашел следующее текущее состояние этого дела: 29 и 30 января 1907 года две адские машины были случайно обнаружены в дымоходах дома Графа Витте; хотя часовой механизм находился в таком состоянии, что взрыва не должно было произойти, оба устройства были заполнены сильным взрывчатым веществом, и то, что было найдено в камине первым, по мнению экспертов, могло взорваться от нагрева даже если бы часовой механизм не сработал. Расследование выявило, что адские машины могли быть помещены туда, где они были обнаружены, только 29 января, что они могли быть опущены с крыши, на которую заговорщики могли забраться с соседнего двора и крыши дома Лидваля. После этого два анонимных письма были посланы Графу Витте с требованиями послать определенные суммы денег в определенное место, иначе они угрожали возобновить покушения на его жизнь. Граф Витте переправил эти письма в Департамент Полиции."
"29 мая 1907 года, во вторник, накануне заседания Императорского Совета, который был специально перенес с предыдущей субботы из-за полученной информации, в соответствии с которой террористический акт был запланирован на этот день в здании Императорского Совета, Граф Витте был предупрежден уведомлением его, в присутствии членов Императорского Совета, что готовилось покушение на его жизнь и что намерение заговорщиков было бросить бомбу в с автомобиль Графа на его пути в здание Императорского Совета. Граф Витте, тем не менее, отправился на заседание, всего лишь изменив свой обычный маршрут. Попыток покушения на него в тот день сделано не было."

"В то же время, 27 мая 1907 года, около 4-х часов пополудни, тело человека, изуродованное многочисленными ножевыми ранениями, было обнаружено в лесу Агротехнического Городка, около станции Ржевка, около 6 миль от С.-Петербурга. Около тела лежало наполовину снаряженные взрывчатые механизмы и различные бумаги. Расследование показало, что убитым был Александр Казанцев, живший в Москве. Принадлежавший к Крайне Правым Партиям, он представлял себя как Максималист и, входя в знакомство с теми, кто принадлежал к Крайне Левым Партиям, изучал их секреты, которые он передавал своей партии, а также предоставлял свои услуги отдельным членам Левых Партий, направляя их на совершение террористических актов против людей, не согласных с Правыми Партиями."

"Помимо прочего, Казанцев в январе 1907 познакомился с Федоровым, который принадлежал к Крайне Левым Партиям, был выслан из С.-Петербурга, но вернулся и жил в С.-Петербурге нелегально. Казанцев предложил сделать Федорова членом Максималистской Партии, но до этого он потребовал, чтобы Федоров совершил террористический акт, который, как он сказал, партия решила совершить. Федоров выразил свое желание и, согласно плану Казанцева, Федоров и еще один человек совершили покушение на жизнь Графа Витте, опустив две адские машинки в дымоходы его дома."

"После покушения Федоров и Казанцев уехали в Москву, где Казанцев организовал убийство Иоллоса, которое исполнил Федоров, и начал подготовку убийства Б. Наблюдая за Казанцевым, Федоров начал сомневаться в его искренности его действий и начал подозревать его в принадлежности к Крайне Правым; который представляя себя как Крайне Левого."

"В то же время Казанцев начал планировать новое покушение на жизнь Графа Витте; взяв с собой из Москвы все, что необходимо для изготовления взрывчатой машины, Казанцев и Федоров 25 мая приехали в С.-Петербург и там было решено бросить бомбу в автомобиль Графа Витте на его пути в Императорский Совет, изначально 26 мая и затем перенесенного на среду 30 мая."

"Они договорились подготовить бомбы и с этой целью встретиться в 9 утра 27 мая в небольшом лесу около около агротехнического городка, рядом со Ржевкой. К этому времени Федоров окончательно убедил себя, что Казанцев работает провокатором, и, взяв своих товарищей в свидетели, он решил убить Казанцева. Он пошел вместе с Казанцевым в лес, чтобы подготовить там бомбы и, улучив подходящий момент, Федоров несколько раз ударил Казанцева ножом. Убив Казанцева, он снял с него часы, забрал кошелек с 19 рублями и ушел. Желаю оправдать свои действия, выполненные под влиянием Казанцева против Левой Партии, он написал подробное описание своего знакомства и опыта действий с Казанцевым и послал его своей партии и в то же время бежал из России. Этот текст, написанный его собственной рукой, позднее был передан Прокурору С.-Петербургского Высшего Суда. Описанное в этом документе соответствует фактам как они происходили."

"Хотя не существует специального соглашения между Россией и Францией касательно выдачи преступников, но, в соответствии с международным законом и правилами, регулирующими выдачу преступников и также принимая во внимание, что (1) Василий Дмитриевич Федоров является российским гражданином, (2) что преступления, которые он совершил – убийство Казанцева покушение на жизнь Графа Витте – подпадают под категории тяжелых преступлений, (3) что оба преступления были совершены в России, в С.-Петербурге и (4) что эти преступления наказываются каторжными работами, Василий Федоров должен быть выдан российским властям."

Этот человек, который мог бы пролить столько света на деятельность черных патриотов, не будет выдан. Но в течение последних нескольких месяцев Черные Сотни, эта искусственно взращенная организация, которую Царь признавал своей единственной опорой, оказалась в замешательстве. Многие члены Союза Русского Народа вышли из него и раскрыли деяния своих лидеров. Они были "патриотами" до той поры, пока закон не действовал, в то время как они совершали преступления, пока Правительство и Царь платили им за их работу, пока Царь лично извинял людей, совершивших убийства в дни, которые последовали после Манифеста о даровании Конституции России. Но теперь, когда их требования стали столь большими, а преступления столь наглыми, Правительство осознало, что оружие, которое оно создало для борьбы с теми, кто работал на равноправие в России, становится еще более опасным оружием против них самих и что Черные Сотни столкнулись с неудачами. Неожиданно с разных концов России стали приходить истории преступлений, совершенными "сторонниками трона", рассказанные их собственными товарищами. Откровения Баркова и Пруссакова, членов Совета Союза Русского Народа, появившиеся недавно в русской прессе, показали преступную деятельность д-ра Дубровина, Графа Буксгевдена, Графа Коновицына, Булацеля и Юшкевич-Красковского, поразили всю неофициальную Россию. Теперь появились признания Ларичкина, одного из наемников, участвовавших в убийстве проф. Герценштейна, который был одним из лидеров Конституционной Демократической Партии. На третьих слушаниях дела Герценштейна, проходящих сейчас в Терийоки, Ларичкин описал, как убийство было спланировано и осуществлено.

"Пока я был членом Союза Русского Народа," - сказал Ларичкин, "Я не замечал ничего подозрительного, но однажды, в конце июня 1906 года, Юшкевич-Красковский, в моем присутствии, сакзал нескольким членам Союза: "Мы скоро "удалим" людей, которые опасны Правительству." Половнев объяснил мне, что "удалить" означает – убить. Неделей позже Юшкевич-Красковский дал мне, Половневу, Александрову, Беляеву и Казанцеву фотографии Аладьина, Герценштейна, Петрункевича, Винавера и других членов Думы с инструкцией – найти их адреса и все их перемещения. Половнев и Казанцев получили "как свою часть" работу по удалению Герценштейна и других членов Думы, кто жил в Финляндии в то время."

"На следующий день, утром, Александров, Беляев, Рудзик, Пименов и я пришли штаб-квартиру Союза. Юшкевич-Красковский приказал нам немедленно отправиться в Терийоки и снабдил нам револьверами."

"Вечером нас встретил Половнев и, хотя никакие дела не обсуждались, он заметил:
Скоро мы будем богатыми и будем разъезжать на автомобилях".

"На следующий день, как только мы подошли к гостинице, мы остановились и Половнев указал на человека, который сидел рядом с двумя женщинами и ребенком. Половнев сказал мне, что это Герценштейн. Он приказал мне следить за ним и, когда представится возможность, застрелить. После этого Половнев уехал."

"Я подошел к ближайшей к нему скамейке и, когда Герценштейн повернулся лицом ко мне, достал из кармана фотографию, которую я получил от Половнева, чтобы сравнить и убедиться, что это тот самый человек".

Он описал, как он следовал за Герценштейном и двумя женщинами, которые сопровождали его от места к месту.

"Неожиданно я обернулся и обратил внимание на человека в одеждке русского чиновника," - продолжал Ларичкин.

"В тот же момент я услышал позади себя два выстрела, последовавших один за другим, и крик женщины, я тут же побежал вместе с русским чиновником в направлении крика и там я увидел Герценштейна, лежащего на земле и умирающего в агонии. Около него стояли две женщины, которых я видел до этого вместе с Герценштейном. Та, что моложе, сжимала руки, говоря, что ранена, та, что постарше рыдала."

"За что его убили?" - восклицала она, "Он никогда не сделал никому ничего плохого."

"Она повернулась к нам и попросила принести немного воды. Чиновник и я принесли воды в своих чашках. Пять минут спустя он был мертв и я помог отнести его к Гостинице Бельведер".

"Около 11 часов вечера я встретил свою компанию на железнодорожной станции Белоостров, на Российско-Финляндской границе, мы пили водку и пиво. Мы отправились в С.-Петербург и пришли в контору Юшкевича-Красковского. Там мы молча сели, пили чай, пристально посматривая друг на друга время от времени. Это продолжалось около получас или час. Все ожидали, что я начну рассказывать о том, что случилось. Зазвонил колокольчик и вошел Казанцев. Бросив шляпу на книжный шкаф, он заявил хвастливо:
- Он готов.
- Кто? - спросил Юшкевич-Красковский.
- Герценштейн, - ответил Казанцев."

"На следующий день я пошел в штаб-квартиру Союза Русского Народа и оставался там в течение всего дня, но никто из моих товарищей не подошел. Вечером я послал записку через Беляева нашему шефу, д-ру Дубровину, в которой я напомнил ему,что принимал участие в убийстве Герценштейна и хотел бы получить деньги, обещанные мне за эту работу. Беляев скоро возвратился от Дубровина с ответом, сто деньги "за работу" уже заплачены."

"Тем же вечером Половнев подошел и сказал мне: Из 1000 рублей, обещанных нам, мы получили только 300. кто-то еще получил остальные 700."

Так можно было увидеть, что нет никакой чести даже среди воров и убийц в России.

А д-р Дубровин, глава преступной организации, наслаждался в это время морским воздухом Крыма, под защитой Генера-Губернатора Думбадзе, в небольшом расстоянии от Ливадии, где Царь проводил лето.

И Лопухин, бывший директор Полицейского Департамента Российской Империи и бывший губернатор Эстляндии, только что отправился в далекий Енисейск, высланный в Сибирь на пять лет за раскрытие величайшего провокатора в истории, Евгения Азефа.

© The New-York Times, сентябрь 1909 г.
© перевод на русский язык А. Е. Браво, декабрь 2008 г.
Благодарим I.S.L. за помощь в подготовке материала.

Другие материалы, связанные с убийством М.Я.Герценштейна, на нашем сайте:

Териокское совещание 1906 г. и убийство М. Я. Герценштейна в фотографиях и документах.
А. К. Молчанов. М. Я. Герценштейн.
Ю. Штенгель. Убийство М. Я. Герценштейна.
М. Витухновская. Черная сотня под финским судом.
А. В. Герасимов. На лезвии с террористами. Глава 22 с описанием убийства М. Я. Герценштейна.
Э. Кяхенен. Прежние Терийоки. Политические убийства в Терийоки.
В. Г. Короленко. М. Я. Герценштейн

Последние комментарии: