Кирха в Уусикиркко
Рисунки Александры Николаевны Березиной из книги “Семья-Школа-Революция“.
https://terijoki.spb.ru/f3/viewtopic.p ... 11#p128911
Мама отличалась неистребимой страстью водить нас по иноверческим церквам — не для воспитания ли веротерпимости? Не утерпела она и на этот раз, и в одно из воскресений мы отправились в кирку.
Пасторат Уусикиркко с почтовой станцией, аптекой, богатым магазином некоего Контту, кожевенным и пивоваренным заводиками был расположен между длинным, узким, ярко-голубым Кирккоярви (Церковным озером) и небольшим холмом с живописной старинной церковью. Лесистый холмик господствовал над провалом маленького озера, противоположного большому голубому, и мощные звуки церковного органа, казалось, исходили из сосновой чащи и маленького круглого зеркала изумрудного озерка.
Церковь состояла из двух древних зданий; шатровая колокольня с четырехугольным основанием, сложенным из неравной величины разноцветных валунов, скрепленных ярко-белой известкой, издавала нерусский прерывистый, аритмичный звон, потому что колокол вращался вокруг своей оси. Само здание древней деревянной церкви уже не обнаруживало никаких русско-карельских влияний, а оставалось явно скандинавским в своем стиле. Оно походило на бутыль с очень широким основанием или на микроцефалку в широком темно-желтом кринолине, имело тонкую и длинную шейку и увенчивалось луковкой баварского типа. Вся группа зданий четко рисовалась на черном фоне узорчатой сосновой рощи кладбища, а над низенькой церковной оградой, сложенной из циклопических валунов, ярко белели простые латинские кресты могил.
- А_Н_Березина-Семья-Школа-Революция-WEB-002.jpg (281.78 КБ) 1388 просмотров
Поднявшись на церковный холм, мы с некоторой робостью прошли под древние своды и увидали обширное круглое помещение под куполом, из фонаря которого лился яркий голубоватый свет. Вся церковь была уставлена рядами скамеек с пюпитрами наподобие школьных парт, на которых сидели прихожане. Мы заняли места, и я принялась рассматривать помещение. Иконостаса не было вовсе, впереди виднелось небольшое возвышение, на котором высилась чопорная фигура пастора в черном балахоне и строгом белом воротнике.
Рядом с ним возвышалась колоссальная белая гипсовая статуя Мартина Лютера с указующей на небо рукой. На уровне верхней части руки Лютера располагались хоры, опоясывающие всё круглое помещение целиком. Хоры также были заполнены верующими, головы которых торчали, как булавочные головки, поверх парапета. Рядом с пастором чернела обыкновенная классная доска, на которой были выписаны мелом номера псалмов, надлежащих быть исполненными. Потолок под куполом был разделен на мелкие концентрические сегменты, заполненные наивно яркой живописью. Верующие сидели, сложив на пюпитрах грубые мослаки своих кулачищ и едва размещая под столешницей огромные топорные башмаки. Если кто-либо хотел помолиться, то клал голову на пюпитр, закрывая лицо руками, и углублялся в себя. Внезапно грянул величественный гром органа, и всё население округи, собранное под древними сводами, мощно и грозно соединило свои голоса в суровом протестантском гимне. Это не было лишено некоторого устрашающего обаяния, но, когда пение окончилось, а пастор затянул монотонной и рубленой финской скороговоркой проповедь, я очень скоро соскучилась, принялась зевать по сторонам да еще и прошептала матери: «А ведь те, кто сидят на хорах, могут схватить Лютера за указательный палец!» (А того, что я присутствую при величественно-страшном зрелище могучей власти религии над простонародными душами, я еще не могла подозревать.) Мама была очень смешлива, она побоялась рассмеяться, забрала нас и вышла из церкви. Причем верующие, видимо, настолько не одобрили нашего поведения, что не удостоили нас ни единым взглядом.
- А_Н_Березина-Семья-Школа-Революция-WEB-003.jpg (408.85 КБ) 1388 просмотров
У подножия церковного холма, серпообразно охваченного поселком, находилось заведение искусственных фруктовых вод и мороженого, принадлежащее некоему Сумме, или, по финскому произношению, Шумма. Это был худосочный белобрысый человек с губами трубочкой, белыми ресницами, длинной, как у гуся, шеей и покатыми плечами. Держался он чрезвычайно неподвижно и славился своим умением предсказывать погоду. Мы заняли белоснежный столик и спросили лимонаду. Я кашляла, у меня был коклюш. «У нее не туберкулез? — невыразительно спросил Сумма.— Тогта ната осопую посуду — нам читали лекцию». Мама похвалила его за культурную торговлю.
С Уважением,
Владимир